Как подоить дикую лань, приручить льва, что подарить наместнику провинции и причем здесь налоги

Этот рассказ посвящен одному из самых любимых святых на Кипре, мученику Маманту ( греч. Μάμας), тому самому, которому здесь посвящено более десятка церквей. На острове о Маманте рассказывают, что он покровительствует уклоняющимся от уплаты налогов и ездит верхом на льве. Правда, это далеко не все, что можно сказать об этом древнем святом, которого знали и почитали в Каппадокии, Константинополе, на Кипре, во Франции, Испании и Португалии, на территории нынешнего Ливана, и на Руси, конечно.

Несколько о святом Маманте

Мученик Мамант (сейчас его часто называют Мамас, на греческий лад) – это древнехристианский святой, живший и пострадавший в третьем веке при императоре Аврелиане. Он прекрасный юноша, ставший отшельником, и пострадавший за веру. Место его рождения – Пафлагония, северная часть современной Турции, южный берег Черного моря. Житие гласит, что Мамант был сыном богатых и знатных родителей, Феодота и Руфины. Родители святого были христианами, за что Феодот угодил в темницу, а жена его Руфина, которой вскоре предстояло рожать, последовала за мужем. Оба они погибли, но мальчик выжил: его взяла на воспитание богатая бездетная вдова, тоже христианка, по имени Аммия. Воспитывала в соответствии со своими убеждениями.

Странное имя

До четырех лет мальчик не говорил, и когда это свершилось, то благодетельница назвала воспитанника по первому произнесенному им слову, которое было «Мама» (то есть μάμμα, что означает маму, а также грудь, сосцы. Может быть, он хотел сказать что-то про еду?). Так его и стали называть. Даже если Аммия знала настоящее имя мальчика, он предпочла его скрыть.

Наряду с сюжетом о долгой немоте, в Житии говорится также о том, что Мамант-Мамас был способным юношей, быстро и легко обучался и уже в юном возрасте начал проповедовать христианство. Его схватили и подвергли пыткам, но ангел чудесным образом унес Маманта на высокую гору в пустыне недалеко от Кесарии Каппадокийской (современный город Кайсери в Турции), столицы римской провинции Каппадокия. Там святой и стал жить, проводя время в молитвах и аскетических подвигах. Он нашел общий язык с дикими зверями, и те делились с юношей лучшим, что у них было: дикие козы позволяли ему себя доить, из молока отшельник делал сыры, продавал в Кесарии, а выручку раздавал городским беднякам. Вскоре городскому наместнику доложили, что какой-то странный тип приходит в город и продает сыр, а налогов не платит. Наместник постановил разобраться и доставить нарушителя для беседы. Отшельник доброжелательно принял явившихся за ним воинов, даже угостил сыром, но увидев льва, они быстро засобирались домой. Святой предложил им отправиться прямо сейчас, сказав, чтобы они ехали впереди, а он отправится следом. И отправился, верхом на льве. По дороге лев проголодался и хотел закусить ягненком, который отбился от стада, но Мамант ему запретил, ягненка отобрал и взял на руки. Римский наместник так впечатлился храбростью отшельника, что освободил его от всех возможных податей и налогов. А в ответ, по одной из версий, Мамант подарил ему ягненка. В следующий раз Маманта вызывали в Кесарию уже по совсем другому поводу, не из-за налогов, а из-за вероисповедания, и кончилось это для него мученической кончиной. Разумеется, Мамант не единственный отшельник, приручивший льва. Таких было много, самый известный – святой Иероним (в православной традиции Герасим). На Руси отшельники дружили с медведями (Сергий Радонежский, Серафим Саровский).

Почитание святого Маманта в разных странах

Сразу исчерпывающе на этот вопрос, как святой Мамант появился на Кипре, ответить не получится, придется совершить небольшой экскурс в историю.

Место подвига и зарождения культа святого – Каппадокия, родина отцов Церкви, сказочная земля с подземными городами и скальными монастырями. Тогда – богатая римская провинция, процветающая благодаря торговле с Востоком и Западом. Название города Кайсери собственно латинское, от слова Caesar (кесарь, цезарь). Именно из Каппадокии происходит первое сохранившееся изображение святого Маманта, причем верхом на льве. Это уникальная свинцовая евлогия (маленький сосуд для реликвий) VI века, предположительно из Кесарии Каппадокийской. Хранится эта вещица в Византийском музее в Афинах.

Сделаем еще один небольшой шаг в сторону и отметим, что образ прекрасного юноши на льве мог появиться не без помощи местной дохристианской традиции. Иконография святого, и отчасти его имя могут быть связаны с тем, что в Каппадокии в римскую эпоху почитали местную богиню по имени Ма. Это великая мать всех богов, напоминающая чем-то римскую Кибелу. Она ездила на льве, и отправление ее культа подразумевало оргии, сопровождающиеся членовредительством. Возможно, корни образа нашего безбородого юного наездника уходят в античную культуру, и в Маманте Кесарийском слились воедино память о древней богине, которая, конечно же, покровительствовала зверям, и образ юного мученика за христианскую веру, достигшего в пустыне таких высот духа, что мог приручить льва. На Руси, например, подобное произошло с богом Велесом: в сознании народа его заменил святой Власий, унаследовав от языческого предшественника покровительство домашним животным; Илья пророк перенял на себя часть функций Перуна и стал отвечать за грозу, можно найти и другие примеры.

Слава святого быстро распространилась по империи. В V в. у Константинополя появляется пригород, названный в честь Маманта, позднее, в VI в., в Городе основывается монастырь в честь святого. Интересно, что церковь «святого Мамы» в Царьграде упоминается в Повести временных лет: там во времена Вещего Олега останавливались русы. Мамант был покровителем акритов, воинов, защищавших византийские границы.

Святого почитали и изображали, но просто как мученика, про льва будто бы на время забыли. Например, в росписях пещерных церквей Каппадокии он изображен в красивых богатых одеждах, и об отшельнических подвигах его можно догадываться только по пастушескому посоху (например, изображение в арке в церкви Элмалы в деревне Гёрёме, третьей четверти XI века). Правда, есть два древних изображения св. Маманта на льве, и оба они происходят из Грузии. Первое – это уникальное серебряное позолоченное тондо XI века из Гелати, найденное при раскопках. Святой изображен верхом на льве, но без ягненка.

Тондо из Гелати, XI век, Грузия (встречала датировку V–VII веком, но не думаю, что в Грузии изображения могли возникнуть раньше, чем в Каппадокии)

Второе изображение – Миниатюра рукописи Григория Назианзина, XII век (А-109, Академия наук, Грузия). В Грузии традиция жива, и на монете в 10 тери можно видеть Маманта на льве.

Другие изображения святого на льве относятся к окраине христианского Востока, а именно к Ливану. Здесь есть церкви и монастыри, и даже целый город, названный в его честь, Дейр Мимас (об этих изображениях я знаю из доклада прекрасного искусствоведа и блестящего реставратора В.Д. Сарабьянова, сделанного на конференции «Лазаревские чтения» в феврале 2015 года). Все росписи этих церквей относятся к концу XII – началу XIII века, то есть это искусство эпохи крестоносцев. В частности, в церкви святого Саввы есть Мамант на льве, а стилистически росписи этого храма напоминают кипрскую церковь Панагии Аракиотиссы в Лагудера (информация также из доклада В.Д. Сарабьянова).

Для кого строили и расписывали эти храмы – вопрос, потому что надписи там исполнены на трех языках: греческом, сирийском и арабском. Изображения святого Маманта в церквях Ливана связаны, видимо, с местными христианами, учитывая языки надписей. Может быть, крестоносцы им покровительствовали. К сожалению, после падения Акры в 1291 году и ухода крестоносцев христианам на Святой земле стало жить заметно сложнее, чем при крестоносцах, даже хуже, чем до их прихода. Может быть, кто-то из художников отправился на Кипр. Может быть, художники с Кипра ездили расписывать храмы в Ливан, пока были заказы.

Поскольку здесь, в Святой Земле, существовали государства крестоносцев, культ святого проник в Западную Европу. Уже XII веке мощи святого Маманта (голова) были перенесены во французский город Лангр, где в течение полувека (1150–1196) отстроили посвященный ему кафедральный собор, сочетающий черты романского и готического стилей.

Собор святого Мамета в Лангре, 1150–1196

Почитают его также в Испании, Италии и Португалии, причем в Испании, в Бильбао и Сарагосе тоже есть мощи: в Бильбао кусочек черепа, а в Сарагосе – голова (голова Иоанна Предтечи хранилась в шести местах, и почти никого в ту эпоху это не смущало).

Святого Маманта знали и на Руси. В Великих Минеях Четьих митрополита Макария середины XVI века помещено очень пространное житие святого. Его имя упомянуто на одном из драгоценных мощевиков, изготовленных по заказу Бориса Годунова в годы его недолгого царствования для Благовещенского собора Московского Кремля: «Повелением великого государя и царя и великого князя Бориса Федоровича Всея Руси Самодержца, и его царского величества сына великого государя царевича князя Федора Борисовича всея Руси, сделана сия рака на мощи апостола Тита да Спиридона чудотворца (Спиридон Тримифунтский, кстати, тоже родом с Кипра – Ю.Б.) да Козьмы ж от Аравии да мученика Мамонта в пятое лето государства их лета 7111 (между 1 сентября 1602 г. и 21 февраля 1603 г.)». На Руси его считали покровителем овец и коз и называли Мамонтием-овчарником. В поздних иконописных подлинниках его предлагают изображать среди коз и овечек.

Перед тем, как обратиться к кипрским изображениям Маманта верхом на льве, отметим, что его можно встретить на франзузском гобелене и даже на эфиопских иконах (изображение мне попалось на сайте нумизматов. Иконографическая особенность – седая борода. Вот ссылка.

Святой Мамант. Эфиопская икона

Но вернемся на Кипр.

Святой Мамант на Кипре

В поздневизантийский период (XIII – середина XV века) киприоты решили, что мощи святого чудесным образом оказались в Морфу, где была возведена прекрасная церковь в его честь «во франко-византийском стиле».

Как и когда именно это произошло, мы уже не узнаем, но можем предположить, что культ святого мог проникнуть сюда благодаря крестоносцам, а если быть точнее, то Лузиньянам. Они владели островом с 1192 по 1473 годы, а самые ранние изображение святого Маманта датируются XIII веком. Это фреска XIII века в церкви Пресвятой Девы в Кофину и икона, находящаяся сейчас в церкви Панагии Кафолики в Пелендри, стилистически близкая к «искусству крестоносцев». На иконе мученик представлен верхом на льве. Изображение святого (без льва) XIV или XV столетия есть также в церкви святой Марины в Пирге. Там же, в Пирге, находится часовня св. Екатерины, отстроенная и украшенная фресками на деньги Жана и Шарлотты Лузиньянов, увековеченных на стене часовни у подножия распятого Спасителя (но о ней в следующий раз). Может быть, все было еще проще, и почитание святого Маманта вместе с изображениями попало сюда напрямую из Ливана или из Каппадокии, с переселенцами-христианами, которые бежали от мусульман. В Каппадокии турки-сельджуки появились уже в XI веке и после битвы при Манцикерте (1071) прочно закрепились там. Часть христианского населения разбежалась. Росписи некоторых храмов Кипра, X–XII веков, напоминают исследователям каппадокийские памятники, так что какие-то связи существовали. Беженцы из стран христианского Востока и позднее находили убежище на острове. В частности, в XIII веке это были выходцы из Сирии: их появление оказало влияние на местную моду, что видно по ктиторским портретам.

Так или иначе, святой Мамант (а точнее, его мощи) чудесным образом оказались в Морфу. Изначально в Морфу было святилище Афродиты, потом, видимо, христианский храм, а при Комнинах (то есть в XII веке) здесь был монастырь. Ныне существующий собор датируется концом XV – началом XVI века. Он стоит, возможно, на руинах византийской церкви, а она, в свою очередь, на руинах раннехристианской базилики. После чудесного обретения мощей стали писать образы мученика, причем возродили старую иконографическую формулу, где Мамант едет верхом на льве.

Собор монастыря святого Маманта в Морфу. Образ мученика закрыт завесами

На Кипре почитание святого получило новый оттенок: он стал защитником от эпидемий, в частности, чумы. Тогда вспомнили старые легенды и сложили новые, в том числе ту, где говорится об освобождении святого Маманта от уплаты налогов, причем по сюжету теперь получается, что святой подвизался здесь, на Кипре, в окрестностях Морфу, а вовсе не в Кесарии. Именно в этой легенде говорится о том, что губернатор принял ягненка как дар и освободил храбреца от всех податей. Отметим, что ягненок на руках святого – особенность и отличительная черта именно кипрских изображений святого. Мамант на Кипре может быть без льва, но ягненок – обязательный атрибут. Итак, здесь он покровитель всех налогоплательщиков, и добросовестных, и не очень, а также защитник от болезней. О Морфу на сайте есть прекрасная статья, поэтому я не стану ее здесь пересказывать. Укажу только, что здесь хранится великолепная икона святого. Возможно, она XVI века, может быть и чуть раньше.

Она выполнена в византийской манере, близкой к той, в которой работали критские художники в XV–XVI столетиях. Икона стоит у северной стены над саркофагом святого. Сверху над ней полукруглая доска со сценами жития и мучений святого Маманта, а под ней, прикрытая завесами, икона мученика верхом на льве, а по сторонам от нее – конные святые воины, Димитрий и Георгий. Мамант едет по зеленому позему на льве, который косится и скалится на ягненка.

В правом верхнем углу в небесном сегмента Христос благословляет мученика. Юный лик святого написан отличным живописцем, со всем знанием византийской манеры письма: сложная многослойная живопись передает округлость юного лика, румянец на щеках и тень от носа оживляет его. Поверх лежат лучики пробелов, благодаря которым лик святого как бы светится изнутри.

Итак, на Кипре изображения св. Маманта появляются в поздневизантийский период, в XIII веке. Самое древнее известное мне более или менее сохранное изображение – это икона, висящая на северной стене в церкви Панагия Кафолики в Пелендри.

Эта крупная икона на толстой доске датируется в доступных мне изданиях XIII веком. Как и на многих памятниках этого времени, фон иконы украшен рельефным стуковым узором, выдавленным в грунте с помощью штампа. Не могу сказать точно, что на иконе осталось от авторского красочного слоя, поскольку для этого надо проводить специальное исследование.

Икону почитали и периодически чинили и поновляли. Но общая композиция, конечно, старая. Запоминающаяся особенность произведения и светло-голубой плащ мученика и совершенно гротескная физиономия льва, как будто с легкой небритостью. Глаза зверя голубые (под цвет плаща), он высунул язык.

За одним-единственным исключением, у львов святого Маманта в кипрской живописи феерически глупый вид: наверное, оттого, что он везет святого и не ест ягненка не по своей воле. Морда у него в большинстве случаев антропоморфная, и за это нельзя упрекнуть художников, потому что львы здесь, насколько я знаю, никогда не водились. Святой Мамант сидит на льве боком, можно сказать, восседает, как на троне. Ягненка (размером с кошку) и пастушеский посох с крючком он держит в руках так торжественно, будто это скипетр и держава.

Святой Мамант в настенных росписях Кипра

Список памятников, возможно, неполный, но если это так, он будет пополняться. Фотоматериалы не мои, все они отсняты Павлом и Еленой специально для этой статьи. Пользуясь случаем, сердечно благодарю неутомимых путешественников.

Итак, где-то в XIII веке святой Мамант появился в кипрской живописи. Верхней границы нет, потому что его иконы пишут до сих пор. Есть пара его изображений XIV столетия, но большая их часть приходится на XV–XVI века. Большинство этих церквей находятся в горах Троодос, среди них есть монастырские, но больше приходских. Благодаря обстоятельности местных жителей, тщательно фиксировавших, кто и когда построил храм и украсил его, мы часто знаем точные даты росписи, а также имена не только многих заказчиков, но и троих художников, причем один из них расписал целых две церкви. В подавляющем большинстве церквей святой изображен на льве, в нескольких ранних – просто стоящим, с ягненком и посохом.

Святой Мамант без льва представлен в пяти церквах:

1. Святой Марины в Пирге (роспись датируется XIV–XV веками). Изображен так, что его фигура сопоставляется с образами святых воинов Георгия и Димитрия, а также аскетами и преподобными. К сожалению, от росписи мало что осталось. Хорошо виден ягненок, вид у него устрашающий.

2. Святого Ираклидия в монастыре св. Иоанна Лампадиста в Калопанайотисе (около 1400 года). Изображен в северо-западном компартимента на пилоне арки, ведущей в западную часть нефа. Параллельно ему на соседнем пилоне изображен святой Ираклидий, патрональный святой храма, так что Маманту отведено почетное место.

3. Архангела Михаила в Педулас (1474 год, художник Мина из Мирианфусы). Изображен на южной стене, среди почитаемых святых. Стиль росписи представляет собой отголосок стиля Македонской школы живописи византийского времени. Цвета яркие и чистые, пропорции изящны. К сожалению, лик Маманта утрачен.

4. Успения Богоматери в деревушке Курдали (росписи начала XVI века). Изображен рядом с апостолом Павлом, стиль живописи – итало-византийский, с белыми, плотно написанными ликами.

5. Панагия Амасгу возле Монагри (1564 год). Сохранилась только голова святого, изображенного строго фронтально. У него очень светлый лик, как то свойственно произведениям итало-византийского направления в живописи. Изображен рядом со святым Георгием, стиль живописи – итало-византийский.

 Верхом на льве Мамант представлен в семи церквях:

1. Панагия тис Асину в Никитари (слой 1332/1333 года). Святой Мамант представлен в нартексе, рядом со знаменитым конным Георгием и параллельно ктиторской композиции. Выше находится образ Пресвятой Девы с дамой-донатором, а напротив – Страшный суд, где Земля, отдающая мертвых, тоже изображена на льве. Стиль росписей несколько упрощенный, с неоднократно отмеченными исследователями западноевропейскими мотивами: чего стоят костюмы донаторов с чепчиками и изображение охотничьих собак! Льву, на котором едет Мамант, зачем-то выцарапали глаза и нарисовали во лбу крестик. Видимо, он пугал кого-то, несмотря на поджатый хвост и то, что на нем верхом едет святой Мамант.

2. Святого Креста Агиасмати в Платанистаса (1494, художник Филипп Гул). Святой всадник изображен на западной стене слева от дверей. В пандан ему изображен святой Георгий, едущий на коне через море и спасающий мальчика из сарацинского плена. Художник был явно знаком с византийским искусством эпохи Палеологов, а также с западноевропейским готическим искусством. Те и другие мотивы переплетаются в росписи. Возможно, Гул использовал несколько книг образцов и варьировал стиль, потому что другой исполненный им ансамбль выглядит чуть иначе. Нимбы у ростовых святых в нижней части стен рельефные, что считается готическим заимствованием.

3. Святого Маманта в Луварас (1495, художник Фиипп Гул). Святой Мамант, патрональный святой храма, изображен верхом на льве, под арочкой, на почетном месте на северной стене у иконостаса. Лик святого поврежден. Здесь, помимо готических черт, имеются ренессансные мотивы, особенно заметные в изображении построек. Это и неудивительно, поскольку тогда на острове наступила эпоха венецианского владычества.

4. Христа Антифонидиса возле Калогреа (последнее десятилетие XV века, этот памятник находится в северной части острова, состояние сохранности живописи плачевно). Святой Мамант представлен в слое конца XV века, слева от южной двери. Изображение, к сожалению, полуразрушенное.

5. Святого Созомена в Галате (1513 год, художник Симеон Аксенти). Ансамбль отлично сохранился. Святой Мамант, верхом на своем льве, изображен на южной стене, он выделяется среди других фигур. У него запоминающийся очень характерный лик, с крупными чертами и направленным на зрителя внимательным взглядом живых темных глаз. Возможно, в основе столь живого и правдоподобного образа лежит местный типаж. Напротив него святые воины: Георгий, Димитрий и Нестор. В росписях церкви есть некоторые западные заимствования (изображение Христа, восстающего из гроба рядом с традиционным Сошествием во ад), при этом составитель программы демонстрирует высокий уровень образования. Ктиторская надпись гласит, что на постройку этой церкви собрали деньги жители 13 деревень, а украшена росписями она была на средства Иоанна, стряпчего (юриста) из соседней деревни Тембрия. Прилагающийся список имен вкладиков представляет интерес для истории кипрского диалекта греческого языка в Позднее Средневековье. Есть офранцуженные варианты греческих имен (Йоргис, Якос), а также характерные кипрские имена типа Калогномоса (благонравный) и Милломениса (жирный, неприличный грязный человек). Надпись включает цитату из труда Германа патриарха Константинопольского (657–718) «Сказание о церкви и рассмотрение таинств», что само по себе примечательно для отдаленной кипрской деревни в XVI веке: «Церковь есть земное небо, в котором живет и обращается небесный Бог. Она есть образ Распятия, погребения и воскресения Христова». Этот текст получает визуальное воплощение в декорации храма.

6. Святителя Николая в Галатарии (второе десятилетие XVI века, сохранность фрагментарна). На западной стене справа от двери, остатки св. Маманта верхом на льве.

7. Спасителя (Преображения Господня) в Палеохорьо (второе десятилетие XVI века, считается одним из лучших поствизантийских живописных ансамблей Кипра). Юный мученик Мамант верхом на льве представлен справа от западной двери, так же, как в церкви св. Креста в Агиасмати, но иконографические детали отличаются. Здесь в руках святого крест и посох, под мышкой ягненок, лев бежит справа налево, там в одной руке посох, в другой ягненок, лев степенно шествует слева направо.

Иконы

Древних икон, доступных мне по фотографиям, всего три, одна в Морфу (см. выше), две других в церкви Панагия Кафолики в Пелендри (начало XVI века). Первая, с голубоглазым львом, описана выше. Вторая находится в местном ряду иконостаса той же церкви, датируется, как и сама конструкция, началом XVI века.

Она выделяется на общем фоне и представляет собой выдающийся образец искусства смешанного итало-византийского стиля.

У святого светлый лик, без византийских пробелов и глубоких теней, живой скользящий взгляд узких глаз, − идеал красоты, напоминающий о полотнах ренессансных художников.

Лев здесь изображен не смешным, а грозным, он напоминает геральдическую фигуру. Он лижет локоть всадника, демонстрируя подчинение и согласие не есть ягненка. На красном развевающемся плаще Маманта – флер-де-лисы, а ягненок напоминает горностая, которых держали знатные итальянки вместо кошек и йоркширских терьеров. Помните портрет дамы с горностаем Леонардо? Если сравнить эту икону с надгробным образом из Морфу, сразу станет очевидно разнообразие искусства Кипра в XVI столетии: стиль, восходящий к византийскому искусству эпохи Палеологов, и стиль, впитавший достижения ренессансной живописи. Интересно, что византийская иконография сохраняется в любом случае, меняется только образ и стиль. Икона остается иконой.

Иконографический тип

Коль скоро иконографический тип святого устойчив, то можно дать ему характеристику, не вдаваясь в детали каждого изображения. Святой сидит верхом или иногда боком на льве и едет к наместнику дать отчет о невыплате налогов. Часто его благословляет Спаситель в небесах. Святой одет в длинную рубаху с богатой вышивкой, что указывает на его благородное происхождение, и в плащ, чаще всего красный. Волосы его всклокочены, как у Иоанна Предтечи, что указывает на то, что перед нами отшельник. На руках, как правило, в правой руке, он держит маленького белого ягненка, в левой – пастушеский посох с крючком. Ягненок в принципе изображается маленьким, не больше кошки, причем иногда святой держит его просто руками, а иногда через плащ, заставляя вспомнить иконы святителей, в частности, Николая, держащего Евангелие через плат, а не голыми руками. Есть ли тут какая-то намеренная символика – трудно сказать, но она невольно приходит на ум, поскольку, что ягненок, агнец – один из важнейших образов в христианской символике. Изображение льва, как правило, наивное, с антропоморфной физиономией. Особенно смехотворен лев из церкви Святого Созомена в Галате: у него не хватает зубов и почему-то соединены зрачки, и это при том, что сидящий на нем Мамант изображен без тени карикатурности, наоборот, в нем угадывается местный типаж.

Художник Филипп Гул, который расписал храмы Святого Креста Агиасмати и Святого Маманта в Луварас, нарисовал льву уши трубочкой, как у Шрека, и обиженное выражение морды.

Стиль росписей

Если мы обратимся к стилю росписей, то обнаружим интересную и показательную для кипрского искусства закономерность. Стиль живописи многих церквей (четырех из семи, плюс одна икона из Пелендри) вестернизирующий: это могут быть как итальянизмы, так и готицизмы. Конечно, тут сказывается дух времени и гений места. Говорить о западных образцах вроде бы не приходится, тем более что на Западе его изображали иначе. Это были статуи (не верхом), или вариант со спешившимся Мамантом, как на гобелене 1541 года в собрании Лувра.

Продолжая тему западных влияний и связей, стоит вспомнить художника Филиппа Гула, расписавшего две из них. По свидетельству Стилиану, Филипп, возможно, приходился братом Петру Гулу, игравшему важную роль в жизни острова. Они происходили из так называемых Белых Генуэзцев, приехавших из Сирии. При этом Филипп должен был быть грекоязычным, православным и хорошо образованным, судя по иконографическим программам расписанных им храмов: здесь, в частности, есть мини-цикл истории Честного Креста, с ветхозаветными параллелями. В нем много западноевропейских заимствований, в том числе из миниатюр рукописей, написанных в скриптории Акры (Иерусалимское королевство). Художник знаком также с византийским искусством эпохи династии Палеологов (XIII – середина XV века). Наконец, он испытывал сильное влияние искусства крестоносцев. Выражается оно в одеждах и иконографии некоторых сюжетов, а также облике некоторых святых.

Можно говорить о том, что святого выделяли в системе росписей: нередко его помещали на западную стену, вместе с кем-то из святых воинов, Георгием или Димитрием, так, чтобы они провожали выходящего из храма. В силу того, что Мамант тоже в известном смысле всадник, его охотно сопоставляли с конными всадниками.

***

Глобальный вывод, который из всего этого следует, таков: Мамант оказался очень показательным персонажем для искусства и культуры Кипра. На его примере замечательно прослеживаются непростые отношения острова с Европой и Востоком, где он порой выступал как связующее звено, сохраняя при этом свое лицо и парадоксальную индивидуальность. Здесь в горной деревне могут цитировать отцов церкви, владеть сюжетами искусства разных стран, совместить живого юношу и очень дурацкого льва, заказать храм и иконостас целиком в итальянском стиле и остаться при этом собой.

Юлия Бузыкина

ЛИТЕРАТУРА

Великие минеи четьи, собранные всероссийским митрополитом Макарием. Сентябрь, дни 1–13. СПб., 1868. Стб. 125, 128–141.

Журавлева И.А. Надписи и другие особенности оформления серебряных реликвариев XVI – XVII вв. из Благовещенского собора Московского Кремля // Россия и восточно-христианский мир: Средневековая пластика. Древнерусская скульптура. Сборник статей. Вып. 4. М., 203. С. 128–152.

Сарабьянов В.Д. Фрески Ливана по материалам реставрации последних лет. – Доклад, прочитанный 5 февраля на конференции «Лазаревские чтения» в Московском государственном университете им. М.В. Ломоносова.

Сказание о церкви и рассмотрение таинств. М., 1995. С. 43.

Hein E., Jakovlevic A., Kleidt B. Cypern: byzantinische Kirchen und Klöster. Mosaiken und fresken. Ratingen, Melinda Verlag, 1996.

Papageorgiou A. Ikonen aus Cypern. Nikosia, 1993. No 105.

Stylianou A. & J. The painted churches of Cyprus. Treasures of Byzantine art, Second edition. Nicosia, 1997.